История России. Том 1. IX—XVIII века. Учебное издание - В. Кузнецов

Городское боярское землевладение носило клановый характер, значительные участки города составляли наследственную собственность боярских родов: владельцы таких соседствующих усадеб вели происхождение от одного общего предка.

Клановый способ организации городского владения не только делал его экономически устойчивым (боярские усадьбы не меняют своих границ на всём протяжении X – XI вв.), но и позволял создавать замкнутую систему автаркического хозяйства. Практически на каждой боярской усадьбе имелась какая-либо ремесленная мастерская, а в пределах такого клана большая боярская семья имела возможность располагать исчерпывающим набором разных производств. Эти производства обладали очевидной товарностью, прочно связывая владельцев усадеб с городским торгом, на котором реализовывалась избыточная продукция. В то же время такая система, способствуя боярскому сплочению, решительно препятствовала объединению ремесленников по профессиональному признаку. В Новгороде не было цеховых организаций, как в западноевропейских городах. Участие мастеров различных производственных профилей в единой хозяйственной организации боярского клана становилось для этого непреодолимым препятствием.

Боярское частное землевладение начало складываться в первой четверти XII в., когда боярство Новгорода уже добилось большого перевеса над князем. Именно политические успехи бояр в борьбе с княжеской властью привели к созданию вотчинной системы, достигшей кульминации лишь в XIV в.

Основой же богатства новгородских бояр в X – XI вв. было участие в сборе податей – новгородцы всегда сами осуществляли сбор податей, пошлин и контроль за их распределением, выделяя князю его часть. Кроме того, подати платились в натуральном виде и переработка продуктов промыслов и сельского хозяйства в усадьбах бояр резко увеличивала цену и давала дополнительную прибыль. Было и ростовщичество.

Боярство Новгорода формировалось с самого начала ранней государственности как сословие, обладающее правом участия в государственной деятельности и в государственных доходах. Сама эта деятельность укрепляла и сплачивала верхушку местного общества, давая ей средства и возможность борьбы с княжеской властью. Сопротивление князю усиливалось на протяжении XI в., к концу столетия возникла особая форма боярской власти – посадничество, а с возникновением вотчинной системы на рубеже XI – XII веков экономическая основа боярства укрепилась до такой степени, что уже возникшее двоевластие князя и бояр после изгнания Всеволода Мстиславовича в 1136 г. окончательно превратилось в республику бояр, в которой князь оказывается подконтрольным посаднику.

Большое влияние на развитие новгородской государственности имело изначальное приглашение в IX в. князя со стороны, именно приглашение, а не завоевание. В таком случае становится понятным механизм возникновения самого феномена Новгорода. Условия приглашения князя остаются действительными лишь до того момента, пока приглашённый князь продолжает осуществлять принятые на себя в силу договора с конфедерацией племён функции. Момент, нарушивший условия договора, наступил тогда, когда преемник Рюрика, Олег, перевёл свою резиденцию в завоёванный им Киев.

На место ответственного перед конфедерацией князя встали безымянные варяги, т.е. жившая на Городище княжеская дружина. Это изменение государственной ситуации должно было вызвать к жизни новую структуру местного общества. Сселение на место будущего Новгорода племенной верхушки, местной аристократии, того слоя, который мог бы быть назван протобоярством, явился активным способом сплочения межэтнической конфедерации, создания постоянного веча, противостоящих княжеской администрации на Городище (названия древнейших концов Новгорода – Словенского и Неревского соответствуют племенным союзам словен и неревы, Людин конец был местом поселения кривичей).

Отметим два обстоятельства. Во-первых, на протяжении всей истории независимого Новгорода местом жительства всех крупных землевладельцев (прежде всего бояр) был сам город. Во-вторых, на территории Новгородской земли кроме Ладоги и Русы не было других городов, тогда как на землях центральной и южной Руси города насчитывались десятками. Новгород вобрал в себя всю местную аристократию, превратив её городские усадьбы в центры переработки продуктов сельскохозяйственного производства и промыслов громадной территории. Сосредоточившись в Новгороде, местная аристократия сделалась самостоятельной силой, вечевое устройство которой с самого начала обладало способностью успешно противостоять княжеской власти или, по крайней мере, держать княжескую власть в пределах полномочий, определённых договором, заключённым в момент приглашения князя. Пребывание боярина в городе делало его постоянным участником этой корпоративной власти. В южных княжествах, где победило монархическое, княжеское начало, самоутверждение боярина, напротив, имело не центростремительный, а центробежный характер: только пребывая за пределами ближайшего княжеского окружения, проживая постоянно в своей вотчине, боярин чувствовал себя самостоятельным хозяином.

Таким образом, две главные области Древней Руси обладали различающимися традициями, что в конечном счёте способствовало созданию на Руси двух форм средневековой государственности: в южной Руси возникли княжения, которым свойственна автократическая форма власти, режим монархии; в Новгороде и Пскове получил развитие вечевой строй, в котором князь занимал подчинённое положение по отношению к власти бояр, т.е. родо-племенной аристократии.

По археологическим и письменным источникам состав городского веча был небольшим – 400—500 человек, по 100 представителей от концов, все бояре. На вече сидели, а не стояли.

Но были ещё вече концов и улиц. Преимущества республиканского строя и его внешний демократизм строились, во-первых, на гласности народного собрания, хотя его полномочными участниками были богатейшие новгородцы, на его заседаниях могли присутствовать все желающие и криками выражать свое отношение к происходящему; во-вторых, на многоступенчатости вечевых собраний. Вече улиц и концов произошли от древних народных собраний и их участниками могли быть все свободные взрослые жители. Именно эти вече были важнейшим средством организации внутриполитической борьбы боярства за власть, так как на них проще было разжигать и направлять в нужном для боярства направлении политические страсти представителей всех социальных групп.

Археологические раскопки в Новгороде, идущие уже не одно десятилетие, опровергли уже много домыслов о Древней Руси, её отсталости, неграмотности и т. д. Сотни берестяных грамот помогли лучше узнать не только историю Новгорода, но и показали широкое распространение грамотности среди всех слоёв населения, находки предметов быта позволяют представить полнее картину повседневной жизни новгородцев. Посуда и прочая утварь была украшена разнообразными орнаментами, сами предметы часто выполнялись в виде птиц, зверей и вообще прикладное искусство было широко распространено среди всех категорий жителей, разница была только в материале, из которого изготавливались вещи – от драгоценных металлов до простого дерева.

Суздальская земля располагалась между средним и нижним течением Оки, с одной стороны, и верхним и средним течением Волги, с другой, по рекам Клязьме и Москве, впадающим в Оку. К ней всегда примыкали земли к северу от средней Волги, по реке Шексне до Белоозера и по реке Костроме. Издавна здесь жили финско-угорские племена меря и мурома, весьма слабые и мирные. Западная часть региона когда-то была заселена балто-язычными племенами. Славянские поселения появились среди финских племён очень рано – Белоозеро, принадлежавшее Новгороду, затем Ростов и Суздаль, а ещё южнее – Муром. При Владимире возник город Владимир, при Ярославе – Ярославль. До конца XI в. этот край оставался глухим и слабозаселённым.

В конце XI в., после съезда князей в Любече в 1097 г., Суздальская область выделилась в особое княжество, отданное Владимиру Мономаху. Он начинает устраивать это княжество для своего младшего сына Юрия (Долгорукого). Юрий и его сыновья Андрей Боголюбский и Всеволод Большое Гнездо за одно столетие превратили Суздальскую землю в сильное и цветущее княжество. Юрий построил Москву и Юрьев Польский (на поле), Тверь, Андрей – Боголюбов, возникают Кострома, Галич «Мерский» и много других городов.

Движение переселенцев шло непрерывно, вначале в основном с запада от Новгорода и Смоленска, а при Мономаховичах преобладает движение с юга. Это было вызвано оттоком населения из южных княжеств из-за усобиц и набегов половцев. Между Южной Русью и Суздалем лежали непроходимые и дикие леса вятичей. Вначале их обходили через верховья Днепра, а в середине XII в. были проложены дороги через землю вятичей и поток переселенцев усилился. Даже многие географические названия городов и рек были перенесены с юга – Переяславль на реке Трубеж, Стародуб, Галич.